Он бежал. Бежал так быстро, как не бегал никогда.
Орда белых, красноглазых монстров неслась за ним по ночному лесу. Тучи, бежавшие по небу плотной стеной, закрывали полную луну и месяц, так, что не было видно и деревьев, и он, путник идущий из Вексилинской долины к горам Шок'Ля-Града, то и дело врезался с разбега в них.
"Чертовы деревья! Чертов лес и тот мужик что указал мне этот путь! Будь проклят свет! - подумал он так, и, тут же, не останавливаясь, постучал, чуть не сломав руку, по ближайшему, "на ощупь" найденному, дереву (свет бы ему еще пригодился).
И боги смиловались.
Одна маленькая тучка, отделилась от общей стаи и отошла чуть в бок, открывая дорогу для луча слабого, угасающего, месяца. В тот же миг, перед бегущим выросло дерево, и он, чудом наверное, обогнул ствол зацепившись за ветку, шмыгнул в кусты и врезался головой в новое препятствие. На этот вечер - последнее.
...
Очнувшись рано утром, когда луна еще не зашла, а солнце только начало выглядывать из-за верхушек самых высоких деревьев, растворив в своем свете бедный месяц, он перевернулся на другой бок, приоткрыл глаз и всмотрелся на жука, лениво собиравшего капли молока с Милкорня. Тот, расставив крылья как паруса и шевеля своими короткими усищами, парил над растением, перебирая передними лапками, только что выступивший молочно-белый сок.
- Хочу есть - вслух проговорил путник - Интересно, какой сейчас час?
Озадаченный, он попробовал перевернутся на спину и встать, но резкая, острая боль в затылке повалила его обратно в кусты.
Он ничего не видел. Лишь черные, или белые, но, снова, черные круги, то увеличивающиеся, то уменьшающиеся в размерах, стояли у него перед глазами.
Нащупав ствол вчерашнего, чудом спасшегося, дерева, он схватился за него руками, и, не помня себя, упал в обморок.
...
- Здравствуйте. Здравствуйте мой друг. Как спали? Уверен хорошо. А как насчет ужина? У? Не хотите? Это на вас не похоже... Эй вы! Унесите все обратно.
Комнатка замка. Самая маленькая в восточном крыле. У окна стоит кровать. Рядом - деревянный сундук оббитый железом и серебром. На нем ключ. В противоположной части комнаты (всего тридцать, или тридцать один, фут), стоит прекрасной работы зеркало шириной и высотой во всю стену. В него отражаются лучи из окна, которые носятся по комнате встречаясь с рыцарскими латами в углу и попадая прямо в глаза любому живому существу.
- Простите, я вас не вижу. Солнце слепит меня...
- Ничего, сейчас я вам помогу. Эй вы! Задернуть шторы.
Миг, и от солнца не осталось и следа. Тяжелые, багровые шторы упали на расписной ковер устилавший весь пол, и закрыли плотной пеленой окно.
Комната погрузилась в полумрак.
Я снова открыл глаза и уставился в пространство комнаты. Никого не было видно.
- Где вы? - спросил я, и тут же понял куда направить взгляд.
Из темного угла, где стоял резной столик с покоившейся на нем шкурой горбатого тролля, вышел неторопливой походкой тонкий человек с острыми, но плавными чертами. Вышел легко, словно выплыл, и, тут же, слегка оттолкнувшись ногой, совершил молниеносный прыжок, оказавшись на краешке моей кровати.
Он был рыж, с бледной, почти болезненной кожей и, сухими, не выражавшими ничего, глазами, окрас которых нельзя было увидить из-за вечно прикрытых век. На ногах его были шоссы: одна нога была красной, напоминавшей цвет венозной крови, а вторая - белой, в частую красную клетку. Обувью ему служили короткие пулены черного цвета, с поправкой на то, что лишь на одной из них была шпора, да и то, обломанная. Грудь и руки его покрывала котарди цвета истинно черной, почти дьявольской, глубины, куда, как казалось, можно было провалится и парить в вечном падении мрака и тени.
Сам образ его был сложен для восприятия, и давал возможность для неокрепшего разума свернуть с праведного пути и заблудится в своих извилинах и бороздах.
- Ну. И что мы сидим? - с вежливой улыбкой спросил он - Раз проснулся, то нужно и встать. Сегодня ко мне придет мой старый друг, и, ты должен мне обещать, что не покинешь нас до утра, ибо ему было слушать про тебя очень интересно, а увидеть - нисчем не сравнимое удовольствие!
- Хорошо, вот только эти ночные гулянки нужно бросить. Они меня убьют чего доброго...
Тут я посмотрел на него. Улыбка Хозяина, да, именно Хозяина, стала шире, и в ней появились нотки печали.
- Нет, мой друг, нет. Вы умрете не от наших прогулок. И не сейчас...
Последняя фраза была произнесена с мрачной торжественностью, которая по его замыслу должна была меня успокоить. Но произошло обратное: я встал, и, как был (в ночной рубашке), прошелся по комнате от окна до двери и обратно, потом, тяжело вздохнув, сел обратно на кровать и произнес те слова, которым было суждено начать беседу, в конце концов переросшую в нечто большее... но не об этом.
- То есть, ты знаешь когда я умру? И где это случится? И, даже, кто в этом будет виновен?
- Да, только ты не правильно расставил приоритеты - мягко ответил он - Почему "даже"? Логичнее спрашивать лишь о виновнике, чем о дате смерти и прочей ерунде. Или как говорил мой предшественник: "В чем разница межу вором и письменным столом?".
- От чего же? Я считаю что... - тут Хозяин приставил мне палец к губам и зашипел.
- Тише. Оставь это для ночной беседы.
На этом всего кончилось.
Солнце, вставшее так поздно, уже висело над часовней заканчивая свой дневной путь.
Колокол прозвенел восемнадцатый раз и стих, лишь эхо продолжало гулять в окрестных горах и их деревнях. Остался только ветер.
Он подул с запада. Холодный, мертвый ветер, веявший с церковного кладбища, уступил ему, более теплому и сильному, способному совладать даже с горем, покоившимся в сердцах Детей.
Умер король. Умер прошлый хозяин Теней, и тут же сменился на Старшего из наследников.
Церемония похорон подходила к концу, и никого уже не было. Кроме них.
Трое негритят, одетых в красные лохмотья, стояли у насыпи недельной могилы. Ни слова. Ни звука. Минуты тянутся как дни, часы летели как секунды. Прострация.
"Решение" - вот то о чем они думали.
Со смертью их господина, они потеряли смысл существования. Не осталось ничего что бы связывало их друг с другом.
- Ну, что делать будем?
Внезапно пробасила безмолвная фигура.
- Не знаю, а ты? - отвечала ему фальцетом другая - Что ты скажешь?
Третья, самая высокая фигура, была лысой и неразговорчивой, и, наверное поэтому, ее ответ составляло лишь одно движение: короткое пожатие плечами.
За этим коротким действием последовал общий глубокий вздох.
- Предлагаю поискать нового хозяина. Кто за?
Две руки взметнулись в верх. Третья рука, рука безмолвного, тихо указала в сторону замка Теней.
- И? Что ты этим хочешь сказать? - как бы случайно спросили двое оставшихся.
И тут случилось то, чего не ожидал никто: высокий посмотрел на других мутным, ироничным взглядом и разлепив губы заговорил тихим, приятным голосом, который лился словно река с крутых каменных берегов, но при желании мог стать жестче чем Великий водопад падающий в Ущелье Сознания, где, по легендам, живут великие духи некогда живых.
- Может вы и забыли, но мы давали клятву. Клятву верности одному дому. И мы должны, нет, обязаны теперь служить наследнику. Лорду Теней. Угадайте, где он живет? Кем он является? И если...
- Он сам отрекся от нас в день смерти своего отца! - возражала ему тот, кто говорил фальцетом - Мы предлагали ему! А он проклял нас, проклял наши тени, нашу внутреннюю силу, силу поддерживающую нас. Нас!
- Нет. Ты не права. Мы должны хотя бы попытаться. Должны попробовать.
Эти слова произнес третий, доселе не участвующий в споре между Она и Оно.
- Мое имя Он, и я за Оно. И если кто-то... - тут Он посмотрел на Она, и его лицо побледнело от страха: Она очутилась перед ним мгновенно, в ее руке появился сгусток ненависти и боли, который был поднесен прямо к глазам Он'а.
Оно вытащил свой ритуальный нож, прыгнул к Она и полоснул ее по ноге. Как и ожидалось, лишь тень осталась на ее месте...
- Она вернется, но без нее, пока что, будет проще решить наши вопросы.
С этими словами, они собрали тень в вазочку с загадочным числом "616", и заткнули пробкой.
- В путь - сказал шепотом Оно, и посмотрел на красное солнце, которое уже клонилось к закату.
Тени стали длиннее...
(что-то там следует...)
