Замкнутое

[Дняша]

Небольшой сборник коротких зарисовок, не претендующих на гениальность и глубинный смысл, который со временем пополняется.

"Светлячок"

Недавно я увидел на улице светлячка. Он ярко светился, отдавая каким-то непонятным цветом - и голубоватым, и желтоватым, и даже немного красным. Смелый он, раз свободно гуляет по улице. Или маленький еще: не знает, что светлячкам не положено быть свободными.

Я принес его домой, чтобы завтра отнести на работу. Быть может, премию дадут, такая редкость все-таки. Светлячки были везде: в уличных фонарях, в прожекторах, светильниках, - но только не на свободе. По всему миру их выловили, дабы "не тратить энергию, ведь планета умирает".
Господи, какая глупость.


***


Я оставил его дома. Сам же себя убеждал, что это потому, что забыл. Благо, даже если я скажу, будто поймал светлячка, мне никто не поверит без доказательств.

Я работал на фабрике по производству фонарей, разрабатывал их дизайн. С каждым разом было труднее: правительству все новое подавай, да так, чтобы и материала уходило поменьше, и чтобы большими были, и чтобы места много не занимали. Уехать бы в другую страну - только вот что изменится? Работа прежняя, законы те же, светлячков по-прежнему мало.

Не хочу я своего отдавать. В самом деле, что будет, если один светлячок останется свободным и будет светить в свое удовольствие? Будет жить у меня, в банке, все равно ко мне никто не заходит. Почти.

- Отдыхаешь? - подошла ко мне низкорослая девочка со светлыми волосами, одетая в легкий зеленый сарафан, где-то в два часа дня.

Я кивнул и отпил немного воды.

- А почему светлячка не принес?

Она сказала это шепотом, но я все равно осмотрелся: мало ли, кто услышит.

- Углядела все-таки, - хмыкнул я. - Не захотел.

Девочка с любопытством на меня посмотрела и, взяв графин, выпила прямо из него. Утолив жажду, она вытерла губы тыльной стороной ладони и присела на стол, повернувшись ко мне спиной.

- Что делать будешь? - спросила она.

- Оставлю у себя, - пожал я плечами.

- Не боишься?
Я покачал головой. Пускай она и не видит, все равно заранее знает мой ответ.

А почему спрашивает - не знаю.

К концу рабочего дня она вновь подошла ко мне.

- У меня через два дня день рождения.


***


Мы сидели у меня дома. Она задула тринадцать свечей, взяла кусок торта. И, с удовольствием поедая его, спросила с набитым ртом:

- А ты чего не ешь?

Я покачал головой, дескать, не хочу.

Вдруг она встала и притащила банку со светлячком, поставила ее на стол и, уткнувшись подбородком в столешницу, с выпученными глазами смотрела на него. Иногда постукивала ногтем по стеклу, отчего светлячок с молниеносной скоростью оказывался на другой стороне.

- Никогда не видела их так близко, - с восхищением сказала она. - И живыми. Какой идиот придумал делать из них порошок?

Я ничего не ответил, лишь мысленно согласился с ней: этот человек и вправду идиот.

- Почему именно светлячки? - по-прежнему она задавалась вопросами. - Почему бы не сделать меньше заводов, больше заповедников?.. Глупо, ох, глупо это. Они же могут исчезнуть, и ничто их не спасет - даже места, где их разводят.

Внезапно она выпрямилась и задала вопрос именно мне:

- А ты не думаешь, что, держа его у себя, ты ничего не меняешь?

- То есть? - не понял я.

- Точно так же держишь его в плену, разве что живьем. Отпусти его.

Я покачал головой.

- Почему нет?

Практически никогда до меня не доходит смысл ее фраз. Я просто сижу и делаю вид, что слушаю. Она и не спрашивает, что я думаю по этому поводу, просто получает удовлетворение от того, что ее выслушали. А услышали ли - не столь важно.

- Просто не хочу.

- Завидуешь.

Она поправила непослушную прядку и серьезно на меня посмотрела. Для своих лет она вообще по-взрослому смотрит и думает: взрослее даже, чем я. И не поймешь, как к этому относиться.

- С чего ты взяла? - с удивлением спросил я.

- Все вы завидуете. Да какое правительству дело до состояния мира? Это простая, элементарная зависть. За-висть.

- Да чему тут завидовать? Тому, что ты насекомое, неспособное толком мыслить?

- Тому, что, будучи чем-то маленьким, ты можешь дарить свет. Без усердий, без открытий в науке - просто светишься, как звездочка.

Кажется, в этот раз я ее услышал.

[Дняша]

Фальшивка

- Ух ты! Что там? Что? Дай посмотреть!

Брат с таким любопытством и восхищением смотрел на синюю подарочную коробку, обвязанную желтой лентой, что я невольно улыбнулся. Славный малый, так любит Рождество, что сам сияет, будто гирлянда на елке, прыгает, скачет, обнимает всех. Я отдал ему подарок, но, когда брат достал содержимое, его улыбка чуть потускнела. Видимо, он разочаровался.

Но это пока.

- Э-э-э... Круто, - пробормотал братец. - А что это?

- Загляни туда, - сказал я.

В руках он держал металлический шар размером с теннисный мяч, с небольшим стеклышком на поверхности. Брат поднес его ближе и, когда увидел то, что за этим стеклышком, чуть странно улыбнулся - то ли восхищенно, то ли грустно, то ли счастливо, а, может быть, все сразу.

- Это настоящие звезды? - будто не совсем мне доверяя, спросил он.

- А ты посмотри на небо.

Мы вышли на балкон, и он осмотрелся. Уже стемнело, но крыши домов, обвешанные гирляндами и усыпанные блестящим снегом, освещали улицы и, казалось, то, что выше самих зданий.

- Видишь? Звезд нет. Теперь они все твои.

Он улыбнулся и поблагодарил меня.

- Отличный подарок на мое десятое Рождество, - оценил брат.

Кажется, сегодня он стал чуть взрослее.

Через несколько лет, когда я уже учился в колледже и жил в другом городе, он приехал ко мне через два дня после Рождества. Я-то справил его с подругой, а родители наши погибли год назад в автокатастрофе, брат чудом отделался, но с тех пор он стал более... Мрачным, одиноким...

Чужим?

- Давно хотел сказать тебе... - начал он, когда мы сидели у меня и пили пиво (мне можно, а вот его я угостил лишь в связи с внезапным приездом, не положено ему пока). - Помнишь, когда мне было десять, ты подарил мне звезды?

Я кивнул.

- С тех пор я постоянно смотрел туда. И знаешь... Я заметил, что одна звезда умирает, когда я сам оказываюсь на краю гибели. Но тогда, во время аварии, я действительно умер. Я был там... Среди звезд.

- И что там?

- А ничего. Звезды, космос да пустота. Я уговорил одну звезду умереть вместо меня, все равно она еле-еле держалась уже. Но значит ли это, что они живые?

- Не думаю, - признался я. - Скорее всего, это что-то вроде заготовок для жизни. И, раз все звезды твои, ты будешь жить вечно.

Он отхлебнул пива, поморщился и пробормотал:

- Не хочу. Все умрут, а я так и останусь. Даже ты исчезнешь. Я глупый, да?

Я хлопнул его по плечу, пытаясь успокоить.
- Не парься, - посоветовал я. - В следующей моей жизни мы обязательно вот так же выпьем. Дождись только, я все равно вернусь. Договорились?

- Ты уверен?

- Абсолютно.

- Тогда договорились.

И тут я подумал, что подарить ему звезды - не самая лучшая моя идея.

Через семь лет я умер. Случайно и глупо вышло, по правде, но так уж получилось. Какое-то время я поднимался (или опускался) в неизвестном направлении. Затем я исчез - осознал это, но ничего не мог поделать. Как будто... Стал невидимым даже для пустоты, для жизни и смерти - будто меня вообще не существовало.

На какой-то миг.

Вскоре я вновь родился. У меня не было младшего брата в этой жизни, не было такой богатой семьи. Но звезд на небе по-прежнему не было. Только вот одно странно: за все эти годы их отсутствия никто не заметил. Оно и верно: кому они нужны, раз от них нет пользы? Просто висят для красоты на небе, дразнят людей своим величием, но... Ничего от них не дождешься. Они просто есть.

Были.

Мне исполнилось двадцать девять, я работал механиком. И как-то раз вновь встретил моего младшего брата из прошлой жизни. Он меня узнал, сказал, правда, что выгляжу ужасно. А сам нисколько не изменился. Все так же выглядел на семнадцать лет, даже взгляд взрослее не стал.

Мы сидели в моей комнатушке в общежитии, пили пиво.

- Я тут подумал... - начал он. - Получается, мир - фальшивка, если на небе нет звезд? Ведь с основания мира они всегда там были, а их отсутствие... И если они все мои, если они - заготовки для жизни, то, получается, люди - искуственные?

- Все гораздо проще, приятель. Единственное, что в этом мире фальшивое, - это ты.

[Кот Белый]

Господи! Какая прелесть. Читается на одном дыхании. Совершенно прозрачно и как-то очень тихо... Спасибо