Мой класс: портреты.
Мы ехали в автобусе уже, кажется, целую вечность. Экскурсии с классом были явлением редким, и я всегда относилась к ним с легкой прохладцей, потому что подобные мероприятия всегда подразумевали под собой обилие шума и суматохи, которые, сказать по правде, мало мне нравились. На этот раз мы направлялись в зоопарк.
На сидениях передо мной сидели Иванова и Красильникова, как всегда болтая о чем-то, не несущем в себе особой смысловой нагрузки. Они то и дело смотрелись в зеркальце, очевидно проверяя, все ли еще так же красивы. Каждые десять-пятнадцать минут они поправляли прически и макияж. В отличии от остальных детей в их сумочках лежали ни чипсы с газировкой, а куча баночек и тюбиков с дорогой косметикой. Действительно, что может быть необходимее «Орифлейма» по дороге в зоопарк?
Сзади меня сидели Алексеева и Иноземцева, они читали учебник химии, готовясь к завтрашнему опросу. Я мысленно завидовала их трудолюбию и крепкому вестибулярному аппарату, чтение во время движения автобуса – не легкое удовольствие.
Параллельно им сидели наши близнецы Петровские. Они тихо ругались между собой, то ли из-за пачки чипсов, то ли еще из-за чего-то. Они ссорились так часто, что я уже не пыталась понять причины их разногласий.
Дальше играли в карты Данилов с Зеленовым. На них сегодня были тренировочные костюмы, впрочем, они были на них всегда. Кроме спорта этих ребят мало что интересовало, говорить с ними можно было только о футболе, теннисе, баскетболе и домашнем задании.
В меня прилетела упаковка из-под сухариков, и я перевела взгляд в сторону кидающих. Ну конечно, Склябин и Журов. Их лица были полны гордости за очередную свою гениальную выходку. Их взгляды искали следующую жертву.
Сзади них сидели Колобков и Сазонов, громко заливаясь смехом. Они были главными ценителями подобного юмора и то и дело сами подначивали Склябина с Журовым на очередную выходку.
Я закрыла глаза и постепенно погрузилась в сон.
Зоопарк. Я вижу длинные ряды клеток, тесно прижавшихся друг к другу, словно озябшие новорожденные щенки или котята. Приближаюсь к одной из них и читаю надпись: «Павлины. Ореол обитания: бутики, дорогие рестораны, ночные клубы» Я поднимаю глаза, чтобы увидеть прекрасных птиц, но вместо птиц я вижу Красильникову с Ивановой. Они бесцельно слоняются по своему загону, хвастая друг перед другом ярким оперением. То есть, новой одеждой и аксессуарами, бесчисленным множеством покрывающих их шею и запястья.
Следующая клетка: «Попугаи неразлучники» Я слышала или где-то читала, что если двух таких птичек разъединить, они могут погибнуть друг без друга, настолько велика их привязанность и любовь. Я поднимаю глаза и вижу близнецов. Они о чем-то негромко спорят и улыбаются.
Я иду дальше и вижу: «Совы. Просьба животных не кормить, они питаются интеллектуальной пищей» В недоумении я поднимаю глаза и вижу Алексееву с Иноземцевой. Они сидят на ветке, свесив ноги, и таращат на меня глаза, бормоча себе под нос какие-то формулы.
Мой взгляд упирается в табличку «Гиены». Из клетки доносится громкий смех, по голосу я узнаю Колобкова с Зановым.
Дальше клетка с гепардами. Но вместо гепардов я вижу Данилова и Зеленова, которые носятся по замкнутому периметру наперегонки друг с другом.
Понаблюдав за их соревнованием, я направляю взгляд дальше, табличка гласит «Мартышки». Я уже точно знаю, кого там увижу и оказываюсь права. Склябин и Журов лазают по решеткам, кидаясь камнями и ветками. Один из камней вылетает из их клетки и летит прямо в меня. Я интуитивно закрываю лицо руками, но камень ударяется обо что-то железное и с глухим звуком падает вниз. Обо что он ударился? Я открываю глаза и вижу решетку. Решетку, за которой нахожусь я.
- Приехали! – кричит Марья Сергеевна, наша классная руководительница, вырывая меня из оков сна. Я медленно прихожу в себя и вместе со всеми покидаю автобус. Во время всей прогулки по зоопарку меня не покидает одна и та же мысль: «Какая же табличка висела на моей клетке?»