Он сорвался и уехал в Питер, он не сдался, лишь чуть-чуть устал,
В круговерти всех пустых событий снова не попал на пьедестал.
У него в кармане две монеты, пачка сигарет на целый день,
Он считает в небесах кометы, говоря, что пуст как будто пень,
Он смеётся громко и наивно, распугнув прохожих с далека,
Он кичится тем, что он свободен, но в глазах читается тоска.
Он не пьёт, лишь дымом травит воздух, превращая лёгкие в дыру,
Он сорвался и уехал в Питер. Вот так просто. Тихо. По утру.
Он не строил планов и мечтаний, не прокладывал тропинкой путь,
Он устал, собрался очень быстро, и решил опять сбежать, уснуть.
Улететь, избавившись от взглядов, от пустых сомнений и причин,
Он решил, что быть вдали от дома – это то, что нужно для мужчин.
Ему мама звонит раз пятнадцать, ну, а в целом телефон молчит,
Но он продолжает улыбаться, хотя сердце ноет и кричит.
Он в метро спускается спокойно, а в наушниках играет рок,
Он сорвался и уехал в Питер, осознав лишь, что он одинок.
Осознав, что никому не нужен и, что город душит его вновь,
Осознав, что выжигает душу, заставляя свёртываться кровь.
Делать нужно так, как велит разум, а как карта ляжет – поглядим.
Он сорвался и уехал в Питер. А ты плачь в подушку. И сиди.
Сиди дома, строя свои планы, думая о том, что, где и как.
Он сорвался и уехал в Питер – это ведь, наверное, пустяк.
Если давно не за что держаться, нужно научиться рисковать,
Так, конечно, легче улыбаться, верить в своё небо и дышать.