Заранее извиняюсь за пустые строки, замененные предложениями, смысл которых не понятен даже автору! Не мы такие - жисть такая!
Эти актеры так своевольны!
Они играют вместо вестерна в драме,
Они танцуют, как в опере, поют, как в немом кино,
Блестяще справляются со своей ролью,
И хорошеют с годами
Эти актеры.
Девушка лет двадцати, а может быть сорока,
На вид ей дашь все двенадцать!
Волосы белые, как пенка с остывшего молока,
Да, она любит сниматься!
Мужчина её держит за руку на протяжении всего фильма,
И они выглядят очень естественно,
Хоть и капельку инфантильно.
Они помнят свои диалоги, но не во время их выкрикивают,
Впрочем, получается очень живо и все довольны.
Этот фильм им поднадоел, он длится почти всю жизнь,
И дышать в конце дубля всё чаще становится больно.
По сюжету они танцуют на иглах и пьют мартини,
Она устала, он рисует с неё картину,
Она смеётся и опускает ресницы,
А он ей снится.
Актер подбирает грим всегда себе сам,
Актриса тот грим на него наносит,
Он её спросит:
"Всё ровно, точно, красиво?
Будет смотреться на плёнке?"
Она улыбнется, кивнет, вздернет курносый носик,
Он угостит её апельсином,
И снова съемки.
Актриса бежит к нему,
Актер её ловит,
Их взятки - гладки.
Они стоят под глазами камер
В пшеничном поле,
Которым притворилась съемочная площадка.
Они вдыхают друг друга,
Утешают друг друга,
Поют друг другу,
По фильму его зовут Рэнди,
Её - Гертруда.
Они так ловко играют декорациями, костюмами и словами!
А между кадрами они тайком называют друг друга настоящими именами...
Актриса его обнимает, и ей становится легче,
Актер ей кладет руки на хрупкие плечи,
И вдруг она смотрит сквозь грим и все понимает,
И всё явное становится тайным.
Актриса, смеясь, неуклюже целует скулы актера,
И всё остальное вокруг безразлично и даже бренно,
И вопреки желанию небритого режиссера
В конце Гертруда и Рэнди поженятся. Непременно.